0
Существует мнение, что русский народ настолько гостеприимен и хлебосолен, что испокон веков наши предки женились на представителях других народов и отдавали замуж за них своих дочерей. Но это не так: результаты исследования ученых-генетиков (американский журнал «Генетика человека») говорят о том, что русские — весьма однородны по генетическому составу, при этом татаро-монгольское иго практически не оставило следов в генетическом коде русского народа, а исследования советских антропологов , проведенные в Сибири (Татьяна Алексеева, статья «Антропологический облик русского народа») выявили, что даже во второй половине XX века количество смешанных браков было невелико, и русские, живущие в Сибири, сумели сохранить присущий им внешний вид — то есть по большей части были светлоглазы и светловолосы. Что означало лишь одно: да, браки русских с инородцами случались, но на общем фоне количество их было незначительно и не могло повлиять на генотип народа.
Со времен принятия Русью христианства были запрещены браки между православными и «погаными» – то есть иностранцами и иноверцами. Русские никогда не роднились с кочевниками, совершавшими набеги на их селения, исключение составляли половцы, но браки заключались, в основном, между семьями князей и ханов, бывали редки и должны были укрепить союз либо сделку между народами. Например, Юрий Долгорукий был женат на дочери половецкого хана Аепы Осеневича и прижил с ней восемь детей, самый известный из которых – князь Андрей Боголюбский.
В XVI веке во времена Ивана Грозного было строго запрещено даже общаться с иностранцами, которые зачастили на Русь со всевозможными миссиями, царь боялся шпионажа, а духовные лица — тлетворного влияния на нравы приходов, – так было написано в «Сборнике решений Стоглавого собора» (Стоглаве), который прошел в 1551 году; решением собора строжайше запрещалось брить бороды и стричь усы — такие люди становились похожими на чужеземцев и приравнивались к вероотступникам и еретикам: «Кто брад бриет, и преставится таковой, недостоит над ним служити ни сорокоустия пети, ни просвиры, ни свещи по нем в Церковь, с неверным да причтется, от еретик бо се навыкоша».
Кроме того, гладко выбритые иностранцы считались садомитами, то есть людьми падшими и развращенными, с которыми не то что породниться, а и за стол садиться противно. Там же, в Стоглаве, осуждалось и ношение инородческой одежды, а именно — тюбетеек.
Русские в некоторых местах жили по соседству с иноверцами, например, с татарами или с «чухонцами», но вера становилась непреодолимой преградой для брака. Ведь брак заключался в церкви, для чего нужно было, чтобы оба были православными, следовало заручиться благословением родителей с обоих сторон, после чего следовало получить благословение монаха или священника, который не желал получить нарекания от церковного начальства. Браки с иудеями вообще были невозможны и абсолютно исключены: Иван Грозный даже запретил въезд в государство еврейских купцов, так как они русских людей «от христианства отводили, и отравные зелья в наши земли привозили» – так писал царь королю Польши Сигизмунду.
Только в 1796 году брачное законодательство в Российской империи стало допускать браки православных с лицами других вероисповеданий: католиков, протестантов, иудеев и мусульман. До венчания дело не доходило — браки с иноверцами и браки раскольников фиксировались в церковных книгах гражданского состояния, то есть были светскими, по сути, такой брак оставался «грехом». Изменение затрагивало знать и аристократов, основная масса русских дворян блюла веру и от подобных союзов воздерживалась. Надо заметить, что иногда дворяне женились на цыганках, на черкешенках, на польках, но это было редкостью и общей картины не меняло.
Историк Нина Обнорская отследила браки купцов в Ярославской губернии (статья «Cемейные связи купечества XVIII – начале XX века», журнал «Вестник ЯрГУ») и оказалось, что браки на протяжении более чем двухсот лет заключались внутри сословия: с купцами, затем с крестьянами, и уже в XVII веке считалось честью породниться в дворянами, то есть семейные узы связывали членов одного сословия и тянулись к другим сословиями.
Но может ли статься, что такие нравы царили только в центральной России, а на окраинах империи смешанные браки были делом обычным?
И там они были редкостью, так как русские на новых землях жили замкнуто даже по отношению к другим этногруппам русских, что уж тут говорить об инородцах. Например, староверы в Сибири века жили замкнутыми общинами, до сих пор сохранив облик русских людей. Этнограф Елена Фурсова в статье «Брачные связи сибирских крестьян как механизм сохранения этнокультуры» сообщает, что выбор невест и женихов у старожил Сибири происходил по принципу землячества, а у староверов — по принципу вероисповедания; постой народ был ориентирован «на своих». Возможно, связи с коренными народами и случались, но это было редкостью, «грехом» и к бракам приводило редко.
Исключение составляли казачьи общины, жившие на Кавказе, где бывали случаи, когда среди казаков селились горцы, бежавшие от земляков, но в этом случае казачье сообщество старалось ассимилировать их, растворить в своей среде.
[irp]
Не были в России распространены и браки с представителями дальних стран — Китая, Индии, Ближнего Востока в силу разницы менталитетов и экзотичности верований. Но и здесь бывали исключения: так, в начале XX века русская дворянка Екатерина Десницина по большой любви вышла замуж за сына сиамского принца Чакропонга и уехала с ним в далекую Азию, однако брак распался после того, как принц взял в жены вторую, «младшую» жену. Екатерине официально дали развод, при этом ее сын остался жить в королевском дворце, а бывшая жена принца была вынуждена доживать свой век в предместьях Парижа.
*