3
Перестройка в корне изменила образ жизни советского человека. Он столкнулся с невиданными до тех пор товарным дефицитом и спекуляцией, мощным потоком на него обрушились западные ценности и вседозволенность. Отныне он не будет прежним.
Жизнь в годы перестройки советские люди описывают как «гнетущую и серую». Смотреть по телевизору было нечего: партийные заседания, балет или профилактика. Чтобы хоть как-то скрасить досуг наши граждане читали, но и здесь не все так просто. Интересные книги были в дефиците. Их можно было либо достать «из-под прилавка», либо выстоять за ними очередь, либо выписать, заплатив за подписку 15 рублей. С конца 1986 года стали появляться видеосалоны, куда хлынула жаждавшая новых впечатлений молодежь.
Перестройка – время расцвета «секонд-хендов». Народ хоть и стыдился покупать уцененную, часто ношенную импортную одежду, однако видел в этом преимущества. Если, к примеру, в обычном магазине за зимнее пальто нужно было отдать среднюю зарплату, то здесь на 150 рублей можно было кроме пальто купить куртку, свитер и еще пару брюк. Более того, обладатель вещей из «секонд-хенда» выглядел куда более стильно, чем его сверстник в одежде отечественного производства.
Ближе к середине перестройки, по словам потребителей, товары словно «сдуло с полок». Особенно тяжело приходилось жителям маленьких городов. К примеру, в Торжке, где находился мясокомбинат, не было ни мясных продуктов, ни самой дешевой колбасы.
Жители Подмосковья зачастили за продуктами в столицу, где со снабжением было заметно лучше. О заполненной до отказа «мешочниками» электричке даже загадку сложили: «зелёная, длинная, колбасой пахнет».
В магазинах, в том числе Москвы и Ленинграда, быстро рос дефицит товаров. В 1988 году с прилавков начали исчезать стиральный порошок, зубная паста, мыло, в 1990-м стало туго с продуктами питания – правительство вынуждено было ввести талоны на мясо, масло, яйца, сахарный песок, водку, сигареты. Перебои были и с поставками хлеба.
В течение 1989-90 годов появились так называемые «карточки потребителей» – удостоверение с вклеенной фотографией, подтверждавшее место жительства предъявившего его лица. Другими словами, москвич посетивший Ленинград не смог бы там купить масло или сигареты.
Товарный дефицит к концу 1991 года привел к тому, что страна фактически оказалась на грани голода.
22 января 1991 года Политбюро объявило об обмене 50 и 100-рублевых купюр образца 1961 года на новые, что по замыслу властей должно было помочь решить проблему товарного дефицита и вывести из оборота значительную часть фальшивых денег. Операцию следовало провести в трехдневный срок.
О решении правительства диктор программы «Время» сообщил в 21 час по московскому времени, когда сберкассы и магазины уже закрылись. Наиболее предприимчивые граждане бросились разменивать 50 и 100-рублевые бумажки там, где это было возможно – в кассы метрополитена, железнодорожных вокзалов и аэропортов, а также в привокзальных ресторанах и у таксистов. Ведь многие еще не знали о нововведении.
Кому-то удалось отправить денежные переводы из отделений почты, работавших до полуночи на вокзалах, а кто-то покупал предварительные билеты на дальние расстояния на поезд или самолет, чтобы после окончания обмена их сдать и, хотя бы частично вернуть деньги.
В итоге реформа позволила изъять у населения денежную массу на сумму порядка 14 миллиардов рублей. Поставленных целей советскому руководству достичь так и не удалось, а вот доверие населения было основательно подорвано.
В 1986 году в прессе появляются первые публикации об официально отсутствующих в стране проститутках. Выход таких статей поднял тираж «Московского комсомольца» на небывалый уровень. Популяризация этой темы оказала влияние и на подрастающее поколение. Так, по результатам анонимного анкетирования школьниц Риги и Ленинграда профессия путаны оказалась в десятке наиболее престижных занятий.
С 1987 года подскочил и ценник на услуги жриц любви: если раньше час удовольствия стоил $50, то отныне приходилось раскошелиться на все $100. Любопытно, что в мае 1987 года в Кодексе об административных правонарушениях РСФСР появилась статья 164-2, наказывающая за занятие проституцией штрафом в 100 рублей.
С разгаром перестройки распространение получила торговля «живым товаром»: девушек, в том числе и несовершеннолетних, под вывеской «работа за границей» все чаще стали продавать в сексуальное рабство в одну из западных стран.
Инициированная Горбачевым антиалкогольная компания несмотря на некоторые положительные итоги больно ударила как по гражданам, так и по самому государству. Сокращение числа магазинов, торгующих алкоголем, и ограничение времени его продажи вызвали небывалый дефицит народного продукта.
К пунктам реализации спиртного с ночи выстраивались огромные очереди, в которых редко обходилось без мордобоя. Цены на пол-литра водки взлетели в три раза: достигнув немыслимых 9 рублей 40 копеек они продолжали ползти вверх. «Помню, по ночам у таксистов водку за 25 рублей брали, и это при зарплате 100 рублей!», – вспоминал один из пострадавших от сухого закона.
Малоимущий народ стал массово переходить на суррогаты, не брезгуя ни одеколоном, ни денатуратами. По данным МВД, употребление самогона и других одурманивающих веществ привело к серьезному отравлению свыше 40 тысяч человек, из которых 11 тысяч не выжили. Число наркоманов только за первые три перестроечных года выросло вдвое.
Дефицит спиртного привел к небывалой спекуляции, в которой обвинялся каждый десятый работник торговли, за нарушение правил продажи алкоголя к ответственности было привлечено более 60 тысяч человек. Из-за сухого закона поступления в бюджет от дохода пищевой промышленности с 60 млрд. рублей в 1985 году снизились до 35 миллиардов к 1987 году.
*