1
Поражение под Сталинградом стало наиболее тяжелым ударом для Германии за всю войну. Самые жестокие испытания ждали немцев на завершающем этапе битвы: голодные и обессиленные, беспрерывно атакуемые советской артиллерией и авиацией, они жаждали вырваться из этого кошмара.
Удачно развивавшееся наступление на Сталинград к осени 1942 года для германских войск обернулось настоящей катастрофой. «Мы атакуем ежедневно. Если нам удаётся утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно», – вспоминал ефрейтор Вальтер Опперман. Другой солдат, Генрих Мальхус писал, что из 140 солдат его подразделения через две недели боев оружие могли держать лишь 16 человек.
Еще до окружения ежедневно из-под Сталинграда в немецкий тыл вывозилось не менее тысячи раненых, убитых и вовсе перестали считать. О последних немцам напоминали из громкоговорителей. После 7 ударов метронома голос советского диктора на чистом немецком сообщал, что каждые 7 секунд под Сталинградом на одного немецкого солдата становится меньше, после чего раздавались звуки похоронного марша.
Подлинные драмы разыгрывались возле эвакуационных пунктов, где определялись счастливчики среди раненых, которые могли отправиться домой. Охваченные животными страстями немцы яростно колотили и топтали друг друга, лишь бы втиснуться в улетающий самолет. Даже автоматные очереди полевой жандармерии были бессильны прекратить этот хаос.
Четырехмоторные гиганты Focke-Wulf не могли справиться с наплывом беглецов. Один из переполненных бортов рухнул прямо на глазах у скопившейся на аэродроме толпы. Тем не менее, это не помешало ожидающим следующего рейса устроить очередную драку за спасительные места.
Особенно тяжело стало, когда вокруг 6-й армии Фридриха Паулюса сомкнулось кольцо окружения. От постоянного холода, голода и обстрелов солдаты вермахта, по словам одного из бойцов, начинали тупеть, теряя способность адекватно воспринимать происходящее. Каждый день, обходя свои позиции, немецкие офицеры находили десятки закоченелых трупов.
В предпоследний день битвы 1 февраля 1943 года артобстрелы позиций вермахта многократно усилились. На один квадратный километр расположения немецких войск в среднем приходилось около 370 советских орудий. По свидетельству немцев, в этом шквале огня солдат попросту разрывало на части.
Несмотря на самоуверенные заявления Геринга, что Люфтваффе ежедневно способно доставлять под Сталинград минимум 700 тонн груза, реальные расчеты показали, что перевозить получится в лучшем случае половину от этого объема, и то исключительно при благоприятствующих факторах.
В действительности армия Паулюса ежедневно получала от 40 до 200 тонн груза из 600 необходимых. Кроме этого, воюющие под Сталинградом немцы жаловались на странную политику снабженцев: зачастую вместо продовольствия, боеприпасов, медикаментов и теплой одежды им скидывали агитационные листовки, специи, леденцы и даже презервативы.
Находившийся в Берлине генерал Курт Цейтцлер решил проявить солидарность с окруженными войсками и снизил свой дневной рацион до нормы солдат Паулюса. За две недели он похудел на 12 кг. Однако Гитлер приказал немедленно прекратить акцию, так как она производила гнетущее воздействие на окружающих.
По оценкам генерал-майора Ганса Дёрра, потери Люфтваффе в операциях по снабжению 6-й армии составили 488 самолетов и около 1000 человек летного состава, что стало самой большой катастрофой в германской авиации со времен битвы за Британию.
Накануне рождества 1942 года патолог 6-й армии Ганс Гиргензон заинтересовался загадочной эпидемией косившей налево и направо немецких солдат. Они мерли как мухи без видимых на то причин. После вскрытия нескольких тел врач уверенно заявил, что к смерти привело хроническое недоедание.
Со второй половины декабря от голода ежедневно умирало несколько десятков солдат. Нередко смерть наступала сразу после еды, которую составлял пустой суп с небольшим количеством конины и кусок черствого хлеба. Удивительным был диагноз такой странной смерти – «питательный шок». В дневнике унтер-офицера Иозефа Шаффштейна читаем: «Сегодня я нашёл кусок старого заплесневевшего хлеба. Это было настоящее лакомство. Мы едим только один раз, когда нам раздают пищу, а затем 24 часа голодаем».
Попавшим в котел немцам отчасти повезло, так как с ними в окружении оказалась румынская кавалерийская дивизия. Поначалу норма конины составляла 200 грамм в сутки на человека, однако вскоре лошади закончились и голодные бойцы перешли на животных поменьше.
«Вчера мы получили водку. В это время мы как раз резали собаку, и водка явилась очень кстати. В общей сложности зарезали уже четырёх собак, а товарищи никак не могут наесться досыта. Однажды я подстрелил сороку и сварил её», – строки из письма солдата Отто Зехтига.
В каком-то отношении попавшим в котел немцам помогли советские войска, в целях пропаганды засылая к ним кошек снабженных агитационными листовками. Очень кстати такой подарок оказался к Рождеству. 26 декабря у немцев был настоящий пир – они побаловали себя «вареной кошатиной».
Немецкие документы свидетельствуют, что количество выбывших из строя по причине болезней в разы превосходило число потерь в результате ранений. Скудный рацион, переохлаждение и антисанитария – вот главные факторы заболеваемости в рядах вермахта под Сталинградом. Наиболее частыми болезнями, косившими немцев, были гепатит, дизентерия и тиф.
Переносчиком наиболее страшного из перечисленных заболеваний – сыпного тифа – были вши, которые буквально заедали германских солдат. «Вши – они как русские: одну убиваешь, а на ее месте появляется десять новых», – записал в своем дневнике немецкий лейтенант.
Факт остается фактом. Немцы, чей уровень медицины превосходил советский, так и не смогли полностью избавиться от этой напасти. Все дело в том, что для борьбы с паразитами германское руководство использовало почти бесполезные химические порошки, в то время как красноармейцы прибегали к паровой обработке одежды, бане и стрижке наголо.
Советские источники свидетельствуют, что за один день с двенадцати немецких военнопленных в полевом госпитале было снято 1,5 кг вшей! – в среднем 130 грамм на человека. Обычно с каждого немецкого солдата набиралось до 130 тысяч паразитов.
Из 91 тысячи попавших в советский плен немецких солдат в живых осталось лишь 5 тысяч. Самая высокая смертность была среди рядового состава – 95%, младших офицеров стало меньше на 55%, генералов – только на 5%. Немецкая сторона во всем обвиняла русских, утверждая, что к такому большому числу потерь привели невыносимые условиях существования в советских лагерях для военнопленных.
Историк Алексей Исаев отмечает, что решающим фактором плохой выживаемости пленных стали месяцы нахождения немцев в котле, когда из-за холода, холода и болезней солдаты вермахта основательно подорвали свое здоровье. Высокая концентрация пленных в лагерях спровоцировала новый виток эпидемий, который и добил бóльшую часть изнеможенных вояк.
[irp]
Тем не менее, борьба за жизнь продолжалась и в условиях заключения. Офицеры НКВД, охранявшие высокопоставленных пленников, отмечали, как часто те «грызлись» друг с другом, чтобы отвоевать себе место под скупым лагерным солнцем. Однажды конвоирам пришлось лицезреть нешуточную драку между немецким и румынским генералами, которая учитывая их положение уже вряд ли могла выявить победителя.
*