0Проблема человеческих потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне существует и в наши дни. До сих пор нет точных данных, и историки оперируют цифрами от 20 до 64 млн человек. Ещё сложнее вопрос о «невозвращенцах» - тех, кто, будучи угнан на работу в Германию, или став заключёнными концлагерей, предпочёл остаться на Западе. Причём кроме Европы, США и Канады наши бывшие соотечественники добрались аж до Австралии.
Сложно упрекать их в этом – многих, прошедших адские круги плена или чуть менее чудовищные условия работы остарбайтеров, ждали по возвращении годы заключений в ГУЛАГе.
Во время встречи глав союзных держав в Ялте репатриация в СССР была признана обязательной. Правда, ей подлежали только советские граждане, она не распространяясь на бывших подданных Российской империи. Но на первых порах англичане, стремясь удовлетворить максимально претензии Сталина, передали советскому руководству, например, несколько сотен тысяч казаков. Насильственная репатриация сопровождалась применением оружия со стороны англичан, есть свидетельства, что не жалели даже женщин и детей. В СССР казаков, особенно служивших атаману Краснову, ждали репрессии за участие в войне на стороне гитлеровцев. Так «красные» дотянулись до остатков «белых», ещё продолжавших вооружённую борьбу.
Управление уполномоченного Совета Народных Комиссаров (Совета Министров) СССР по делам репатриации насчитало 5 млн угнанных советских граждан, из которых более 3 млн попали в зоны оккупации союзных войск, и порядка 1,7 млн военнопленных, включая тех, что служили в полиции или вспомогательных частях врага.
Сложность представляла репатриация жителей Западной Украины, присоединённой к Советскому Союзу только в ходе «освободительного похода РККА» осенью 1939 года.
Анализ письменных источников, включая письма и дневниковые записи, проведённый историком Виктором Земсковым, показал, что до 80% восточных украинцев и белорусов вернулись в СССР вполне охотно. Жившие до войны в Прибалтике, Западной Украине и Белоруссии, Правобережной Молдавии и Северной Буковине не рвались в Советский Союз. Из зоны советской оккупации «западники» репатриировались насильно. Союзники же передавали СССР лишь тех, кто согласился на это добровольно.
На начало весны 1946 года было 5,3 млн репатриантов и порядка 0,5 млн «невозвращенцев». Именно столько Запад смог принять без экономических и иных проблем.
Перемещение и обработка стольких людей потребовали создания соответствующего механизма. И его создали.
Основная масса возвращённых проверялось и фильтровалось в лагерях и сборно-пересыльных пунктах (СПП) Наркомата обороны и проверочно-фильтрационных пунктах (ПФП) НКВД. Запасные воинские части были местом фильтрации военнопленных. Выявленные преступники и вызывавшие подозрение проверялись тщательнее, уже в НКВД, с февраля 1945 г. в проверочно-фильтрационных лагерях (ПФЛ) НКВД и в исправительно-трудовых лагерях (ИТЛ) ГУЛАГ. Проходившие проверку в ПФЛ и ИТЛ считались спецконтингентом НКВД. Спецконтингент составляли полицаи, власовцы и иные, кто так или иначе добровольно сотрудничал с гитлеровцами.
Работа сети приёмки и фильтрации помогала как тщательной проверке перемещенных лиц и выявлению преступников, так и обеспечивала централизованный учёт, питание и медпомощь. Возвращающиеся до прибытия к месту жительства питались по тыловой норме РККА. В лагерях и СПП репатрианты пребывали до двух месяцев. В данном случае термин «лагерь» описывает не место лишения свободы, а сборный пункт, располагавшийся в Европе или Польше.
*