0
В годы гражданской войны Россия впервые пережила «парад суверенитетов». Одним из самостийных государственных образований стала Кубанская Народная республика. Её история до сих пор изучена плохо и изобилует множеством «белых пятен».
В конце XIX века по всей России в моду вошла региональная история. Писались труды по истории отдельных областей и губерний, издавались тематические журналы и создавались краеведческие организации. Во многих регионах это невинное увлечение провинциальной интеллигенции переросло в работу над созданием собственной особой национальной идентичности, став первым этапом борьбы за освобождение от «царского гнёта».
Кубань не была исключением. Здесь отцом будущей народной республики стал местный историк и литератор Фёдор Андреевич Щербина, который накануне Первой мировой войны издал двухтомную «Историю Кубанского казачьего войска». В ней он рассказал историю края со времени амазонок и похода аргонавтов до эпохи реформ Александра II. Особое место занимало описание истории запорожского казачества и его вольных традиций, которые противопоставлялись несправедливому управлению из Петербурга. Одним из главных помощников Щербины в работе над книгой стал будущий глава Директории УНР С. Петлюра.
Выход этой книги сделал Щербину в глазах кубанской интеллигенции живой легендой. Его чествовали как «черноморцы» (потомки запорожских казаков), так и «линейцы» (потомки донских и терских казаков, выселенных на Кавказскую Линию). Появилось большое количество местных исторических обществ, которые чаще всего возглавляли школьные учителя. Позднее именно они составили большинство членов самостийной Кубанской Рады.
В первые дни революции кубанские самостийники не имели никакого влияния на разворачивающиеся события в области. На Кубанском Областном съезде, состоявшемся 9-18 апреля 1917 года большинство делегатов представляло интересы иногородних (в 1914 г. их было 53% населения области), которые хотели провести передел казачьих земель. 17 апреля часть делегатов от казаков покинула съезд и провозгласила себя кубанской войсковой Радой, которая избрала из своего состава войсковое правительство.
С самого начала дело не задавалось. Внутри правительства не было единства во взглядах: часть высказывалась за украинскую ориентацию, часть за общероссийскую. Некоторые члены правительства носились с колоритной идеей создания Казакии – особого суверенного федеративного государства, куда бы вошли все казачьи области.
Но самым страшным ударом для самостийников стало отсутствие какой-либо поддержки у населения. По свидетельству В. Иваниса, казаки повсеместно представителей правительства «называли паразитами и крыли матюгами». Когда в ноябре 1917 года встал вопрос о защите области от наступающих большевиков у самостийников под ружьём оказалось всего 80 бойцов.
Тогда кубанское правительство обратилось к штабс-капитану Покровскому, в прошлом известному авиатору, который организовывал добровольческий офицерский отряд. Покровский был человеком черносотенных взглядов и самостийников не любил. Кроме того, ему была характерна садистская жестокость. Так, после очередной казни Покровский как-то сказал: «Это для улучшения аппетита».
Его любимыми шутками были остроты вроде «вид повешенного оживляет ландшафт». В январских боях 1918 года его отряду удалось остановить наступление красных, и это позволило Раде 16 февраля торжественно провозгласить область Кубанской Народной республикой.
Единственной опорой республики стали 200 штыков Покровского - её власть не распространялась даже на окраины столицы. Наступление большевиков продолжилось, и 1(14) марта 1918 года правительство бежало из Екатеринодара в степи.
Когда 3 (16) августа в столицу Кубани вступил Деникин, в его обозе в город вернулись члены правительства и Рады. Добровольцы освобождали кубанские станицы – гражданскую власть у них в тылу организовывали самостийники. Деникин требовал безусловного подчинения власти командующего, тогда как глава правительства Лука Быч считал, что «помогать Добровольческой армии, значит вновь готовить поглощение Кубани Россией». Нужно было как можно скорее обзавестись собственной конституцией.
Руководил проектом создания конституции Н.С. Рябовол, предприниматель, который до революции прославился хищением капитала Кубано-Черноморской железной дороги. В 1917 году он сделался ярым поборником украинства и был избран председателем Рады. На одном из заседаний он заявил: «Цари делали все, чтобы выбить из наших голов, из наших душ память об Украине и любовь к ней, как к Матери... Пришла воля и мы ожили. Ожили и, как верные дети своей Матери, идем тем путем, который указала она...»
Конституция Кубанской республики была принята 5 (18) декабря 1918 года. Она состояла из преамбулы и 11 разделов. Народ Кубани провозглашался верховной властью. Принимался принцип разделения властей, однако множество вопросов за бортом. Так, в конституции ничего не говорилось об административном делении республики, не называлась система органов местной власти, форма взаимоотношений местной и краевой власти оставалась несформулированной.
Самостийники очень гордились своей конституцией. Один из них заявил на заседании рады, что она «глубже и демократичнее, чем конституции, существующие на Западе или в Америке».
Принятие конституции стало вызовом Деникину, однако никаких репрессий со стороны белогвардейцев не последовало. Самостийники почувствовали свою силу, и в 1919 году развернули широкую информационную кампанию. Они создали для этого особую структуру – Кубанский отдел пропаганды (КОП). Глава деникинского агитпропа – Освага – К.Н.Соколов вспоминал, что «происходила довольно скандальная конкуренция… на почве принципиальных разногласий и личных столкновений, и дрязг. Борьба велась непрестанно самыми разнообразными и часто некрасивыми способами. На Кубани дело доходило до настоящих гонений…».
Рада постановила закрывать все газеты, «порочащие честь правительства и Законодательной Рады». По этому постановлению было закрыто более 10 изданий.
Самуил Маршак, работавший тогда на Кубани в проденикинской газете «Утро Юга» под псевдонимом д-р Фрикен отозвался на эти события эпиграммой:
Вновь не стало двух газет...
Это символ, что ли?
На Кубани нынче нет
Ни "Земли", ни "Воли"!.
Агитация кубанских самостийников вызывала озлобление у многих сторонников Белого движения. 13 (26) июня 1919 года в Ростове-на-Дону ими был убит Рябовол. Он был тотчас же сделан мучеником за освобождение Кубани, во всех кубанских школах было приказано читать о нём лекции.
Атмосфера накалилась до предела. На витринах КОПа появились вырезки из советских газет с сообщениями о белом терроре и поражениях Деникина. Члены правительства Кубанской народной республики начали негласно финансировать банды зелёных.
Теперь агитация начала вестись среди кубанских казаков, сражающихся на фронте. Она сводилась к жёсткой критике Белого движения и требованиям создания собственной Кубанской армии. Это дало свои плоды: во время решающих боёв на московском направлении осенью 1919 года началось массовое дезертирство кубанцев. Шло победоносное наступление Красной Армии.
Только теперь Деникин попытался наконец разрубить этот гордиев узел, арестовав в ноябре 1919 года часть депутатов Рады и подвергнув одного смертной казни. Предлогом стало заключение союзного договора кубанской делегацией в Париже с Горской республикой, которая уже второй год вела партизанскую борьбу в деникинском тылу. Конституция была отменена, полномочия кубанских органов власти значительно урезаны. На заседании Рады с обличительной речью против самостийности выступил генерал Врангель, и депутаты слушали его стоя.
Ситуацию эта запоздалая реакция уже не изменила: 17 (30) марта 1920 года части Красной армии вошли в Екатеринодар. Кубанская народная республика прекратила своё существование.
Мечта кубанской интеллигенции так и не стала реальностью.
*