0
Юноша, которому на вид было не больше 16-ти лет, вырос будто из-под земли на одной из площадей немецкого Нюрнберга майским днем 1828 года. Он еле стоял на ногах и ничего не мог рассказать о себе. Долгое расследование по делу обнаруженного подростка оставило для историков больше вопросов, чем ответов.
В конце мая, 26 числа 1828 года прохожие на рыночной площади Нюрнберга были шокированы видом молодого человека 15-16 лет, одетого в лохмотья и с трудом стоявшего на ногах. Ни на какие вопросы мальчик не отвечал, а только твердил одно и то же: «Я желаю быть кавалеристом, как мой отец». Это предложение из уст бродяги звучало, будто было заучено им, но смысла произносимых слов мальчик не понимал. В руках он держал письмо. Надпись на конверте гласила, что послание предназначено командиру эскадрона кавалерийского полка. К нему-то и отвели странного юношу.
В доме командующего Фридриха фон Вессенига молодой человек выказал полное незнание этикета, а также выплюнул предложенное ему пиво и мясо, зато с жадностью съел кусок хлеба и выпил воды. Фон Вессениг обнаружил в конверте 2 письма: одно – от поденщика, который якобы и содержал мальчика, а другое – якобы от его матери. Причем, оба текста оказались весьма сходны по почерку. Рабочий писал, что больше не в состоянии содержать найденного им ребенка, а мать просила принять сына на службу в кавалерии.
Ничего более не добившись от юноши, фон Вессениг отвел его в ближайший участок полиции. Но и там найденыш ничего внятного про себя сообщить не смог. Тогда ему принесли карандаш и бумагу в надежде, что странный субъект хотя бы нарисует что-нибудь. Однако юноша, пусть и несколько корявым почерком, вывел на листе имя и фамилию: «Каспар Хаузен».
Поначалу Каспара заперли в камере, но один из надзирателей тюрьмы попросил полицейских отдать ему мальчика хотя бы на время. Поспособствовал освобождению Хаузена и живой интерес, который вызвал этот загадочный случай среди представителей высшего общества. Активно включился в исследование личности Каспара и известнейший в то время криминолог Пауль фон Фейербах.
Вскоре Каспар оказался в семье тюремного охранника Андреаса Гильтеля. По поручению властей с юношей начал заниматься профессор Георг Даумер. Мало-помалу юноша стал произносить новые слова, но главное теперь он научился понимать их значение. Из обрывков некоторых высказываний мальчика полицейские сложили приблизительную картину жизни Каспара.
Согласно рассказу мальчика, некий человек долгое время держал его в тесном и темном помещении. Это объясняло странные качества Каспара, который прекрасно различал предметы даже в отсутствии света и с большим трудом стоял и передвигался на ногах. По утверждению немецкого доктора по фамилии Прой, особенности строения тела Каспара свидетельствовали о том, что его каморка была настолько маленькой, что, скорее всего, мальчик мог там только сидеть.
Маленького узника кормили только хлебом и поили только водой. Слова Каспара подтверждали многочисленные попытки угостить его другой пищей. За много лет он так привык к однообразному рациону, что другую еду его организм просто отказывался переваривать.
Человек, у которого жил Каспар, немного научил мальчика ходить, писать свое имя, а потом, отдав ему письмо, оставил на площади в Нюрнберге. Это все, что смог поведать о себе «европейский сирота». Именно так прозвали Каспара в народе.
Через 5 лет после того, как неизвестного юношу обнаружили прохожие, Каспар был убит. Его несколько раз ударили ножом прямо на улице. Несмотря на тщательное расследование, преступника найти не удалось, так же, как и выяснить мотивы убийства.
По одной из самых распространенных версий, которой, кстати, придерживался и криминолог фон Фейербах, Каспар Хаузен был никем иным как наследником королевского семейства, а именно сыном приемной дочери Наполеона Стефании де Богарне и герцога Баденского. Если сравнить портреты предполагаемого отца Каспара и его самого, то можно обнаружить некоторые сходства. Кроме того, о принадлежности к знатному роду свидетельствовали и следы от прививок на теле Хаузена. В то время это было привилегией исключительно богатых людей.
За несколько месяцев до смерти Каспара скончался и фон Фейербах. По словам его родственников, в семье много лет хранилась записка, в которой сам криминолог, будучи уже в агонии, признался в том, что его отравили.
Однако с открытием ДНК установление истины весьма упростилось. Институт юридической медицины при Мюнхенском университете и лаборатория судебной экспертизы в Бирмингеме провели сравнение крови на сохранившейся одежде Каспара Хаузена и материалов, взятых у 2-х потомков Стефании де Богарне. В результате исследования выяснилось, что Каспар не являлся сыном герцогини. А потому количество вопросов по этому делу по-прежнему превышает количество ответов.
*