0
С примерами небывалого для гитлеровцев героизма и необъяснимой оккупантами самоотверженности солдат и офицеров РККА агрессоры начали сталкиваться буквально с первых дней Великой Отечественной войны.
Воспоминания об этом уникальном танковом бое, произошедшем 24 июня 1941 года под литовским городом Райсеняй, оставил командир танковой группы вермахта Эрхард Раус. Советский танк КВ-1 в течение двух суток сдерживал наступление целой танковой дивизии. Танк занял единственно выгодную позицию на дороге к городу: колонны вражеской тяжёлой техники и грузовиков, пытавшиеся обойти КВ, вязли в болоте. Немцы сумели подбить гусеницу советского танка, но КВ продолжал вести огонь, не двигаясь с места, а его экипаж не собирался сдаваться.
По словам Рауса, танковые пушки немцев не могли пробить броню советского КВ. Эта махина сначала уничтожила свыше десятка грузовиков, шедших из Райсеняя к танковой дивизии, сражавшейся с одиночным КВ. Затем танк расстрелял артиллерийскую батарею немцев, разбил зенитку вместе с её расчётом.
Только на второй день боя КВ удалось расстрелять зенитным огнём. Раус отмечал, что один этот советский танк нанёс танковой дивизии вермахта больший ущерб, чем целая советская дивизия. Немцы, как писал Эрхард Раус, «были глубоко потрясены героизмом советских танкистов и похоронили их с воинскими почестями».
Гитлеровцы долго не могли понять, какой смысл советским солдатам продолжать сражаться в уже занятой вермахтом Брестской крепости. Её комендант генерал Вальтер фон Унру так и писал в дневнике: «Что им надо? Ведь им не выйти из окружения!» Лишь к августу 1941 года, спустя более месяца после захвата этой цитадели немцами, гитлеровцы смогли уничтожить последние огневые точки защитников Брестской крепости. Последний бой на территории крепости зафиксирован 23 июля, в результате него получили ранения 6 немецких солдат и офицеров.
Генерал-лейтенант Шлипер, командовавший одной из дивизий при штурме Брестской крепости, писал в своём донесении, что «у русских превосходная выучка пехоты и замечательная воля к борьбе».
Подвиг, совершённый 17 июля 1941 года в районе деревни Сокольничи, подтверждается документальными свидетельствами сразу нескольких его очевидцев – как со стороны гитлеровцев, так и местных жителей Сокольничей, где происходило данное артиллерийское сражение.
Старший сержант Николай Сиротинин за 2 часа сдерживания одного из танковых подразделений армии Гудериана в одиночку уничтожил из 76-миллиметрового орудия 11 танков, 7 бронемашин и порядка 60 вражеских солдат и офицеров. Сиротинина оставили прикрывать отход артиллерийской батареи, отступающей под натиском частей танковой армии Гудериана. Разведка немцев не установила на пути наступления наличие советских частей, поэтому вражеская техника двигалась открыто.
Сиротинин огнём своей пушки подбил на мосту через реку головную и замыкающую машины колонны вражеской техники из 59 танков и бронемашин. И начал методично выбивать остальные. Только спустя 2 часа удалось установить местоположение пушки Сиротинина и миномётным огнем убить одинокого артиллериста, отказавшегося сдаваться.
Один из офицеров танковой дивизии Фридрих Хенфельд писал в дневнике (его потом, спустя год, нашли у мёртвого Хенфельда), что Сиротинина было решено похоронить с воинскими почестями – немцы всерьёз думали, что против них воюет целая батарея. Местная жительница Ольга Вержбицкая, знавшая немецкий язык, переводила односельчанам восторженные слова гитлеровцев о подвиге Сиротинина – её немцы специально для этого привели на могилу артиллериста. Полковник Эрих Шнейдер ставил в пример своим подчинённым отвагу русского солдата, добавив, что если бы немцы так сражались, то Третий рейх давно бы завоевал весь мир.
*