0
В конце 1960-х годов западногерманский город Мюнхен активно готовился к проведению ХХ Олимпийских игр 1972 года. Власти планировали построить десятки новых объектов и улучшить инфраструктуру. Однако у олимпийских строителей появилось совершенно неожиданное препятствие – пожилой русский отшельник, занявший территорию, запланированную под строительство.
Мэрия намеревалась расчистить свалку на территории района Обервизенфельд, близ старого аэродрома, для устройства конно-спортивной трассы. Но оказалось, что здесь уже высится необычное сооружение – храм во имя единения Востока и Запада, рядом с которым проживает построивший его русский дедушка Тимофей (Väterchen Timofei). Материалом для храма ему послужили обломки разрушенных бомбардировками домов, во множестве свезенные на свалку в ходе послевоенного восстановления Мюнхена. Поблизости он устроил огород и небольшую пасеку, разводил кур.
Отшельник, которого немецкая пресса прозвала «олимпийским еремитом», воспротивился идее снести его подворье и церковь, которые оказались зажатыми в центре Олимпийского парка. Штраф в 20 тысяч марок, наложенный на него, он выплатить не мог.
Простые мюнхенцы поддержали Тимофея, противостоявшего бюрократам – в нём они видели символ свободного человека, желающего жить собственным умом, а не по указанию властей. У русского дедушки, разумеется, не было никаких документов на недвижимость, но 15 лет до Олимпиады это не волновало чиновников. В итоге отшельнику удалось отстоять свое имущество от бульдозеров благодаря неравнодушию горожан, проводивших митинги и пикеты в его поддержку. После того, как с Тимофеем лично встретился архитектор Олимпийского парка Гюнтер Бениш, планировка была изменена. Так русский, по формулировке журналистов, стал «первым победителем Олимпиады».
Согласно одной из версий, культовое сооружение Тимофея с потолком из фольги от шоколадок так приглянулось олимпийским строителям, что они частично повторили его элементы при возведении стадиона с палаточной крышей. Церковь похожа на южнорусские православные храмы, служил в ней мирянским чином сам Тимофей, не имевший священнического сана. По оценке мюнхенского бургомистра Кристиана Уде, это «самый привлекательный самострой на свете».
Пафос единения мира, которого придерживался Тимофей, оказался как нельзя кстати для Олимпиады 1972 года, которая была больше других омрачена политическими событиями – среди них захват израильских олимпийцев палестинскими террористами и публичное сожжение советского флага группой украинских националистов.
Судьба старца Тимофея в чём-то типична для русской эмиграции второй – «военной» – волны. Отметим, что общее количество советских граждан, которые «не вернулись» из немецкого плена, с принудительных работ или даже из рядов германских вооружённых сил, составило, по оценкам экспертов, до полумиллиона человек. Центром притяжения для них стал Мюнхен – город, находившийся в американской зоне оккупации.
Тимофей Прохоров происходил из донских казаков. В молодости, по отрывочным сведениям, он был монахом, но когда монастырь закрыли, обзавелся семьей. Занимаясь сельским хозяйством, он жил зажиточно, но из-за коллективизации вынужден был всё бросить и уехать в город Шахты. После начала Великой Отечественной войны его призвали в армию. Попав в окружение, он воспользовался этим, чтобы дезертировать и вернуться домой.
Когда Шахты заняли немцы, Тимофей устроился к ним на работу, возил уголь. В 1943 году отступавшие оккупанты реквизировали у него лошадь для перевозки раненых. Надеясь выручить свое имущество, он оправился вслед за ними на запад, оставив дома беременную жену. В Вене он вновь занялся извозом.
Когда в столицу Австрии вошла Красная армия, Тимофей не решился репатриироваться, опасаясь попасть в ГУЛАГ. Вместо этого, увидев во сне Божью Матерь, он, по её указанию, в 1952 году отправился в Мюнхен, будучи уверенным, что должен построить в этом городе храм для «заблудших душ». Компанию ему составила русская женщина Наталья, также скитавшаяся по чужбине – на ней он женился в 1972 году. Первое время пара жила как другие бездомные, ночуя под мостом, но в итоге обустроилась и обзавелась хозяйством, живя «автономно» от немецкого окружения.
После «олимпийских» событий Прохоров получил большую известность и воспринимался как духовный учитель жителями Мюнхена и гостями города самых разных вероисповедаиий. Гражданство ФРГ он не принял, несмотря на официальные предложения. Отшельник, или, как его некоторые называли, старец Тимофей скончался в одном из домов для престарелых баварской столицы в 2004 году – в возрасте около 110 лет. На тот момент он был старейшим жителем Мюнхена.
*