0
Один из главных памятников и символов Великой Отечественной войны – Могила Неизвестного Солдата в Александровском саду у стен Московского Кремля. Сейчас монумент кажется для нас естественным и привычным, но чуть больше 50 лет назад, когда только возникла идея его создания, некоторые, включая представителей высшего партийного руководства, были против его установки.
Идея воздвигнуть памятник возникла в 1967 году у первого секретаря столичного горкома Николая Егорычева. Он задумал создать мемориальный ансамбль в память о всех павших в Великой Отечественной. Егорычев заручился поддержкой влиятельного премьера Алексея Косыгина. Предполагалось установить монумент в Александровском саду у стен Кремля рядом с Угловой (Арсенальной) башней. Но согласие еще должен был дать Генсек Леонид Брежнев. А он как раз не одобрил место расположения памятника. Александровский сад, полагал Брежнев, для такого ансамбля не подходит. Проблема была в идеологии. Дело в том, что на месте будущего мемориала в то время уже стоял другой монумент – революционным мыслителям и борцам за освобождение трудящихся. До 1918 года это был обелиск в честь трехсотлетия Дома Романовых, затем его переделали под памятник революционерам. Убирать монумент было бы неслыханной наглостью и чуть ли не государственным преступлением.
Егорычеву предложили другие локации. Рассматривались следующие варианты: Манежная площадь, площадь Репина (сейчас Болотная), набережная Мориса Тореза (ныне Софийская), а также перекресток Кутузовского проспекта и Дорогомиловской улицы (сейчас там стоит обелиск «Городу-герою Москве»). Но эти места инициаторы установки монумента Неизвестному Солдату рассматривать отказались. Они ссылались на то, что у Кремля уже хоронили погибших за дело революции. Тем не менее Брежнев продолжал отмахиваться от этой идеи. Назревал нешуточный конфликт.
Егорычев оказался не из робкого десятка и решил отстаивать свою позицию до конца. При этом он прекрасно осознавал, что играет с огнем, идя наперекор высшему партийному руководству. Первый секретарь московского горкома пошел на хитрость. В начале ноября 1966 года во время собрания в Кремле по поводу очередной годовщины Октябрьской революции он выставил эскизы будущего мемориала в комнате отдыха членов Политбюро. Те увидели проект и одобрили его. Брежнев был поставлен в неловкое положение: отказываться от памятника было уже невозможно.
После этого встал вопрос – а кто же будет олицетворять собирательный образ Неизвестного Солдата? Боец должен был соответствовать жестким критериям: не запятнать себя военными преступлениями, в том числе дезертирством, не погибнуть в плену и, конечно же, при нем не должно было быть никаких удостоверяющих личность документов.
Как раз в то время велось активное строительство в Зеленограде. Рабочие случайно наткнулись на братскую могилу советских воинов. Она находилась в месте, до которого не дошли немцы. Значит, боец погиб не в плену. На форме одного из солдат сохранился ремень – не дезертир. Документов у неизвестного воина, соответственно, также не нашлось. Захоронить у Кремлевской стены решено было именно этого безымянного героя.
Был разработан целый ритуал его захоронения. Останки бойца везли из Зеленограда. В один из декабрьских дней 1966 года на улице Горького (ныне Тверская) выстроилась живая цепь из тысяч людей. Многие плакали, когда траурная процессия проезжала мимо. До Манежной площади кортеж проследовал в гробовом молчании. Последние несколько десятков метров до места захоронения гроб несли высокопоставленные партийные и военные чины, включая маршала Константина Рокоссовского. Георгию Жукову нести останки не разрешили: военачальник находился в опале.
Вечный огонь для мемориала был зажжен 7 мая 1967 года на Марсовом поле в Ленинграде. На следующий день он прибыл в столицу. На Манежной площади факел встретил Герой СССР, летчик Алексей Маресьев, а зажег Вечный огонь у Кремлевской стены Леонид Брежнев.
«Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен» – эти слова видит каждый, кто приходит к монументу. Их авторство принадлежит писателю Сергею Михалкову. После одобрения проекта памятника Егорычев побеседовал с ведущими советскими литераторами, в том числе с Михалковым, Константином Симоновым и другими. Им предложили сочинить эпитафию. Егорычев просил подумать над тем, какие слова будут возникать в голове у человека, когда он будет подходить к мемориалу. На его взгляд, надпись должна была содержать обращение к павшему герою. В итоге был выбран вариант Михалкова.
*