1
Чечня при советской власти, как и при царе, была одним из самых проблемных регионов. Коммунисты осложнили своё положение тем, что пытались сломать традиционную, устраивавшую почти всех чеченцев, клановую (тейповую) структуру, принудительно секуляризовать и коллективизировать чеченцев. Все 1920-е и 1930-е годы здесь не прекращалась борьба (в том числе вооружённая) против политики Москвы и её комиссаров. С началом Великой Отечественной войны она только получила новый импульс.
Первоначальные мероприятия по призыву чеченцев в армию проходили сравнительно успешно. Мобилизации 1941 года дали сравнительно небольшой процент уклонистов. Так, в августе 1941 года из 8000 чеченских новобранцев дезертировало только 719, в октябре – 362 из 4733. Положение изменилось с конца октября 1941 года, после того, как в Галанчожском и Шатоевском районах Чечено-Ингушской АССР (ЧИ АССР) вспыхнуло стихийное восстание колхозников, разделивших между собой колхозные земли, скот и инвентарь.
В январе 1942 года, при попытке сформировать национальную чеченскую дивизию, не досчитались уже половины призывников. В марте 1942 года из 14 576 мобилизованных дезертировало 13 560. То есть весной 1942 года Чечня фактически уже находилась в состоянии массового неповиновения.
Многие дезертиры примкнули к бандам, фактически не прекращавшим своей деятельности в Чечне после 1917 года. За период с 1941 по февраль 1944 года (начало депортации чеченцев) органы НКВД насчитали 657 убитых бандитов, 3875 схваченных или явившихся с повинной. Это количество значительно превысило число погибших и пропавших без вести чеченцев в составе Красной армии на фронтах Великой Отечественной войны – около 2300.
В этих условиях многие туземные представители советской администрации отказывались от дальнейшей работы на власть. Многие из них переходили на сторону восставших. 23 марта 1942 года скрылся мобилизованный в армию депутат Верховного Совета ЧИ АССР Дага Дагаев, а с ним ещё 22 человека, среди которых были судья и районный прокурор. В августе 1942 года 16 первых секретарей райкомов в ЧИ АССР (то есть практически все) скрылись со своих постов.
Руководителями антисоветских повстанцев стали бывшие партийные и советские работники. Так, член ВКП(б), журналист и юрист Хасан Исраилов, дважды репрессированный, в 1940 году отказался восстанавливаться в партии и перешёл на нелегальное положение. Он взял псевдоним Терлоев – по имени своего тейпа. Другим вождём мятежников стал Майрбек Шерипов, занимавший должность председателя совета по лесной промышленности ЧИ АССР и также ранее репрессированный.
В разных аулах были организованы группы повстанцев, готовившие выступление на момент подхода немецких войск. Исраилов-Терлоев в январе 1942 года создал на нелегальном совещании во Владикавказе подпольную «Национал-социалистическую партию северокавказских братьев». Шерипов назвал свою группу «Чечено-горской национал-социалистической подпольной организацией». Как видим, оба стремились придать своему движению интернациональный масштаб в рамках всего Кавказа, хотели привлечь другие горские народы и ориентировались в своей идеологии на нацистов.
Исраилов-Терлоев планировал восстание сначала на октябрь 1941 года, но отложил из-за того, что немцы были ещё далеко. А потом его боевики оказались втянутыми в бои, поддержав стихийные выступления земляков. Шерипов в августе 1942 года сумел организовать восстание в Итум-Калинском и Шатоевской районе. Повстанцы с помощью ранее перешедшего на их сторону начальника отдела по борьбе с бандитизмом НКВД ЧИ АССР Идриса Алиева установили контроль над районным центром Химой.
Исходно большинство восстаний в Чечне организовывалось местными силами и средствами. Другое дело, что на почве массового неприятия власти коммунистов нацистской агентуре было работать довольно легко. Хотя исходно в планах германского руководства и стояло разжигание национально-сепаратистских волнений в СССР, складывается впечатление, что размах стихийного движения на Северном Кавказе оказался неожиданным для самих нацистов, и они не сумели использовать его в полной мере.
Так, немцы не смогли воспользоваться массовым восстанием в Чечне для прорыва к нефтепромыслам Грозного, бывшим одной из главных целей наступления в 1942 году. Ни одна из диверсионных групп, сбрасывавшихся немцами на парашютах в Чечне, не была достаточно сильной, чтобы вместе с бандитами дезорганизовать тыл Красной армии или вывести нефтепромыслы из строя. Эти группы, как правило, уничтожались войсками НКВД либо, самое большее, прорывались назад через линию фронта, уводя с собой несколько дезертиров-красноармейцев из представителей кавказских народов.
И это несмотря на то, что для действий на Северном Кавказе были заблаговременно подготовлены 804-й полк дивизии спецназа вермахта «Бранденбург-800» и батальон спецназа абвера «Бергман», состоявшие в большинстве из особо отобранных уроженцев Кавказа. Немцы ожидали, вероятно, ещё большей активности местных чеченцев в деле «освобождения родины», а скорее всего, просто не просчитали чётких ответных действий советских органов безопасности.
Нерасторопность немецкого командования показывает факт медленной организации добровольческих формирований вермахта и СС из советских военнопленных кавказских народностей. Хотя такие национальные части были для немцев приоритетнее коллаборационистских формирований из славян, но создание Северокавказского легиона вермахта началось только в сентябре 1942 года. При этом до 1945 года он даже не использовался на Восточном фронте.
Не было у нацистского руководства чётких планов относительно того, как следует поступить с территорией и народами Северного Кавказа после победы над СССР. Впрочем, таких планов не было в отношении всего Советского Союза. Имелся лишь проект создания, на период войны, рейхскомиссариата Кавказ (нарду с такими же рейхскомиссариатами Украина и Остланд, реально созданными, и ещё двумя запланированными – Московия и Туркестан).
Сохранившиеся документы и карты показывают, что в министерстве по делам «восточных территорий» Альфреда Розенберга долго не мудрили над административной организацией нового рейхскомиссариата. Все его территориальные единицы в точности повторяли советские республики, области и автономные области. Так, ЧИ АССР должна была просто стать генеральным комиссариатом Чечено-Ингушетия.
Не поощряли гитлеровцы и увлечения чеченских неофитов идеями национал-социализма. Ознакомившийся с программой Исраилова-Терлоева обер-лейтенант «Бранденбурга-800» Рихард Ланге назвал её «откровенно идиотской».
*