212 марта 1918 года начался последний перенос столицы из Петрограда в Москву. Переезд осуществлялся оперативно, в условиях строжайшей конспирации. Большевикам было чего опасаться.
Различные варианты «разгрузки» Петрограда рассматривались еще в 1915 году царскими властями, в частности, было намерение эвакуировать часть правительственных учреждений, гарнизона и оборонных заводов. Осенью 1917 года в связи с приближением немецких войск планировало переезд в Москву Временное правительство, за что было раскритиковано большевиками.
После Октябрьской революции уже сами большевики всерьез задумались над тем, чтобы перебраться в Первопрестольную. Несмотря на подписание Брестского мира, германская армия, овладевшая Псковом, несла непосредственную угрозу Петрограду. Инициатором переезда выступил управделами Совнаркома Владимир Бонч-Бруевич.
К середине февраля 1918 года положение на фронте стало угрожающим, Германия развернула наступление по всем направлениям, ее войска находили в нескольких десятках километров от Петрограда. 21 февраля правительство издало декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности», а 26-го Совнарком принял решение о переносе столицы в Москву.
«Петроград представляет собой объект для нападений и наступлений, во втором случае ему грозит также постоянная угроза нападения не только с суши, но и с моря. Поэтому, если нужно вообще сохранять столицы, то, конечно, нужно избавить их от риска быть захваченными врагом», – писала 9 марта 1918 года газета «Знамя труда».
Практически мгновенно началась эвакуация ценных бумаг, золотого запаса и иностранных посольств. Американцев выселили аж в Вологду.
Для общественности речь действительно шла только об эвакуации, а не о переносе столицы. Более того, Дзержинский даже выступил в печати с заявлением, что все слухи о переносе столицы не имеют под собой основания. Некоторые убеждали, что переезд будет, но не в Москву, а в Нижний Новгород. Уже сегодня известно, что это было частью компании большевиков по дезинформации, для того чтобы обеспечить безопасный переезд вождей революции.
«Колыбель революции» пришлось покинуть не только из-за немцев. В Петрограде, как ни в одном другом городе была высокая вероятность возникновения контрреволюционного движения. В либерально-анархическом Петрограде было легче прийти к власти, чем удержать ее.
И действительно, спустя пару месяцев после Октябрьского переворота стало очевидно, что те, кто еще недавно отстаивал идеалы революции, уже успел в ней разочароваться. В столице начали стихийно возникать забастовки банковских работников, учителей, служащих почты, телеграфа, также ряда учреждений и ведомств, массово забастовали промышленные предприятия.
Даже петроградский пролетариат стал высказывать недовольство драконовыми мерами нового правительства. И было от чего: городу грозил голод. Так, из-за сокращения поставок продовольствия в Петроград хлебный паек уменьшился до 120 г в день. Градоначальник Михаил Калинин и председатель Петросовета Григорий Зиновьев в обстановке полного произвола и анархии оказались попросту бессильны.
Особое беспокойство властям доставляли многочисленные солдаты-дезертиры, разного рода гражданские и военные беженцы. Но самой опасной категорией, пожалуй, были матросы, в открытую занимавшиеся разбоем и мародерством.
Петроград стал идеальным местом для иностранного шпионажа, разного рода политических провокаторов и заговорщиков. В один прекрасный момент этот гудящий и клокочущий город мог опрокинуть еще неокрепшую советскую власть, как еще недавно большевики свергнули Временное правительство.
Находились политические силы, которые противились переносу столицы. В, частности, извечные оппоненты большевиков – меньшевики. В газете «Новая жизнь» они так прокомментировали событие: «Что такое Москва? — провинциальный город с двухмиллионным населением, живущий своей жизнью, куда явятся тысячи пришельцев из Петрограда, чтобы править не только Москвой, но и всей Россией».
Одним из главных событий переноса столицы стало переселение вождя пролетариата – Ленина. 10 марта в 21:30 Владимир Ильич вышел из парадных дверей Смольного в сопровождении супруги, сестры и верного товарища Бонч-Бруевича. Дальше процессия села в роскошный автомобиль Delaunay Belleville французского производства и направилась к пустырю за Московской заставой, к так называемой Цветочной площади, где сотрудники ВЧК в полной темноте посадили важного пассажира в спецсостав № 4001 державший курс на Москву.
Формирование 4001-го литерного происходило в условиях строжайшей секретности. Состав был сформирован не на Николаевском вокзале, а прямо на Цветочной площади. План Бонч-Бруевича был такой: «Накопить спальных вагонов, в последний момент сформировать поезд и выехать без огней, пока не достигнем главных путей Николаевской железной дороги».
В целях конспирации было решено, что поезд № 4001 в процессе движения вклинится между двумя обычными составами, выехавшими с Николаевского вокзала, в которых предварительно будут размещены работники комиссариатов и служащие управделами с офисным имуществом. На всем протяжении пути «главного» поезда планировалось трижды поменять паровоз и бригаду.
Не обошлось без происшествий. Отъехав от Петрограда на 160 километров, литерный вынужден был остановиться. Дорогу ему перекрыл невесть откуда взявшийся товарняк с дезертирами, собравшимися завладеть поездом, совершенно не догадываясь о его пассажирах. Но как-то только бригада латышских стрелков выкатила пулеметы, анархисты поспешно сложили оружие.
Поти через сутки после отъезда, 11 марта около 20 часов поезд № 4001 благополучно остановился под сводами Николаевского вокзала города Москвы.
16 марта IV Всероссийский съезд советов принял постановление о временном переносе столицы в Москву: «В условиях того кризиса, который переживает русская революция в данный момент, положение Петрограда как столицы резко изменилось. Ввиду этого съезд постановляет, что впредь до изменения указанных условий столица Российской Советской Социалистической Республики временно переносится из Петрограда в Москву», – гласил текст документа.
Только через двое суток после приезда Ленина разместили в номерах гостиницы «Националь», тщательно охраняемых латышскими стрелками. В Кремле тем временем шла работа по обустройству мест для работы Совнаркома и ЦИК. Сложнее было расселить громаду государственного аппарата. Вот что писала газета «Новое слово»: «Вчера в 9 часов вечера администрации меблированных комнат «Бельгия» на Тверской улице было предъявлено требование: освободить 30 номеров. Сроком для выселения был назначен 1 час».
Большевистскую верхушку разместили в Кремле, расставив по всему периметру пулеметчиков. Ленин вместе Крупской после временного пребывания в «Национале» поселились в здании бывшего Сената, в комнатах, которые раньше занимали сторожа, там же пристроились СНК и ЦИК.
В прессе вслед за постановлением съезда советов сообщалось, что столицу из Петрограда в Москву перенесут временно: «Незачем говорить, что и после временного перенесения столицы Петроград остается первым городом русской революции».
Обосновавшись в Москве, большевики в первую очередь стали заниматься «разуплотнением» населения Первопрестольной. Выселению за черту города подлежали все бывшие монархисты, капиталисты и антисоветские элементы. Их особняки и квартиры без зазрения совести конфисковали в пользу советской власти. Всего по замыслу правительства из новой столицы выселению подлежали до полумиллиона человек, чтобы остальные могли «вздохнуть свободно».
Москва стала официально называться столицей только в 1922 году, после образования СССР. Именно с этого времени в городе стала быстро развиваться вся муниципальная инфраструктура, он постепенно застраивался и разрастался, приобретая знакомые нам очертания.
*