2
Такие колонии еще называют «черными». По воровским понятиям, существуют два типа исправительных колоний — «черные» и «красные». Жизнеустройство в каждом из подобных МЛС имеет принципиальные различия — то, что допустимо в «черной» колонии, по определению недозволительно в «красной».
Как говорила в интервью «Дойче велле» секретарь Союза заключенных России Наталия Чернова, в современной российской пенитенциарной системе «черных» зон, МЛС, где администрация позволяет «рулить» жизнедеятельностью тюрьмы (колони) почти нет. Точного количественного деления мест лишения свободы (в том числе, с учетом обширного постсоветского пространства) сегодня никто не дает – на этот счет есть только отдельные свидетельства, но и они расплывчаты, спорны.
Наталья Чернова предлагает довольно простое определение «красной» зоны – это МЛС, где все подчинено администрации колонии (тюрьмы) – в силу того, что у начальства учреждения есть возможности (силы, средства, ресурсы) держать осужденных под полным контролем. Если всего этого нет, если «кум» (начальник МЛС) не в силах контролировать свою «епархию» – эта зона «черная». Как подтверждала Чернова (интервью «Немецкой волне» она давала 9 лет назад), подобный «окрас» МЛС (сегодня) связан отнюдь не с утверждением в подобных тюрьмах (колониях) воровских понятий, по которым (и только по ним) строится жизнь в данных местах лишения свободы. Это колонии, финансируемые по остаточному принципу, те учреждения пенитенциарной системы, где определенные бытовые вопросы отданы на откуп самим осужденным – «как хотите, так их и решайте».
Во времена СССР «блатная» зона – это МЛС, где порядок определялся по воровскому закону, а не под диктовку администрации, вне зависимости от финансово-хозяйственной подоплеки пенитенциарного учреждения. Сегодня, как утверждают эксперты, таких зон в России и в ближнем зарубежье в «чистом виде» практически не осталось.
Интернет-портал znak.com со ссылкой на анонимного осведомленного сотрудника свердловского УФСИН сообщает, что признаком «черной» зоны является прежде всего ее неухоженность: зеки не станут ничего делать по облагораживанию своего быта с подачи администрации, поскольку по понятиям это западло. Свердловский правозащитник Алексей Соколов (он сам сидел, по определению «Международной амнистии» признан узником совести), считает, что делить современные российские зоны на «черные» и «красные» сегодня нет смысла: воровские понятия там уже не котируются так, как прежде – весь вопрос только в способе управления МЛС – «кум» (начальник тюрьмы, колонии) делает ставку либо на активистов (актив), либо на авторитетного заключенного, которые в итоге под контролем администрации «рулят» порядком на зоне.
По данным znak.com (информация по МЛС Свердловской области), «черные» зоны теперь – это места заключения, где ослаблен контроль администрации – в плане доставки в эти учреждения алкоголя, телефонов, наличных денег, которые нужны осужденным главным образом для игры в карты. То есть, в данных учреждениях вся проблема в ослаблении режима, а не во взятии МЛС под полный контроль воровскими авторитетами.
Официально свердловский главк ФСИН никакой «цветовой дифференциации» местных МЛС не признает, утверждая, что все они подчинены уголовно-исполнительному законодательству.
... По утверждениям самих заключенных, строгого деления на «красные» и «черные» зоны в современной российской пенитенциарной системе уже не существует: практически повсеместно в МЛС (а их в Российской Федерации, по данным ФСИН, свыше 700) так или иначе «рулит» администрация.
*